маленькая слабость Великой Силы
Автор: Нат Фламмер
Бета: Эльвер
Персонажи: Франкенштейн, Кадис Этрама Д. Райзел
Название: Доверие
Фэндом: Noblesse
Дисклеймер: все принадлежит авторам Son Jae Ho и Lee Gwang Su
Рейтинг: R
Жанр: Драма?..
Предупреждения: Ангст, выяснения отношений.
От автора: Кто-то плохо себя ведет...
читать сюда
Дверь закрылась, и Франкенштейн остался в лаборатории один. Отшвырнув тетрадь с записями, он стукнул кулаком по столу так, что на гладкой поверхности зазмеились трещины.
"Идиот! Как можно было так по-дурацки попасться? Увлекся... Не заметил, как он..."
В ушах все еще эхом отдавался голос Мастера: "Я запечатываю твою силу".
"Печать... Правильно, так мне и надо, сам виноват, впредь буду умнее. Рано или поздно он снова начнет мне доверять, и тогда... Тогда посмотрим, в этом мире полно людей и укромных уголков, а пока..."
Что делать "пока" он понятия не имел. Сначала надо было выйти из "рабочего состояния", той стадии погружения в свои расчеты, когда мир вокруг просто переставал существовать, когда остановить поток мысли не могло даже прямое попадание метеорита.
"У Мастера это получилось," - Франкенштейн усмехнулся, но усмешка вышла невеселой. На самом деле надо было срочно найти Мастера, он наверняка очень сильно расстроен, и надо... надо что-то с этим делать!
"Почему он меня до сих пор не убил?"- тяжелая дверь лязгнула, когда ученый повернул ручку запечатывающего ее наглухо механизма. Он не скоро сюда вернется, возможно, очень не скоро. Но не это было сейчас самым важным. Мысли о незаконченных исследованиях и прерванном эксперименте постепенно отходили на задний план.
"Главное сейчас застать его дома. Он обычно не может долго сердиться на меня, и я обязательно что-нибудь придумаю". Мысль не принесла облегчения. На этот раз он расстроил Мастера действительно сильно. Если честно, увидев его на пороге лаборатории, Франкенштейн ожидал всего, вплоть до смертельного удара. Печать на этом фоне показалась ему какой-то не особенно значительной формальностью, он чувствовал, насколько Мастера на самом деле разозлили его действия. Но что он мог сделать? Если его захватывала какая-то идея, то остановиться он не мог почти физически. Сколько раз, терзаемый чувством вины, он бросал всю свою работу, уходил домой, проводя все свое время с Ним, с самым важным и нужным, с тем, без кого жизнь действительно была бессмысленной. Но все равно не выдерживал - неделя, максимум две, и он возвращался в лабораторию, не в силах справиться с собой.
"Неужели я и правда думал, что он ничего не заметит? Как можно было быть таким дураком?... Печать.. Может и вправду так будет лучше? Ну хотя бы... на время?"
С этими унылыми мыслями Франкенштейн дернул за резное медное кольцо и вошел в дом.
Было темно и тихо. Похоже, Мастер вообще сюда не заходил после того как оставил его в лаборатории. Франкенштейн всегда чувствовал его присутствие, сейчас на это привычное и родное ощущение не было и намека.
"Проклятье! Где он? Почему я ничего не ощущаю? Он просто не мог за это время настолько далеко уйти! Или... Он закрыл свой разум от меня?"
Вот это было совсем плохо. Франкенштейн почувствовал, как холодная рука постепенно, но уверенно сжимает его сердце. Мастер часто уходил, если был расстроен его поступками, просто хотел побыть один, но чтобы так... Чтобы закрыться от него наглухо... Такого еще не было.
Он прошел по лестнице наверх, в гостиную, упал в кресло и закрыл глаза. "Найти его! Прямо сейчас, где бы он ни был! Это не может быть далеко... Я смогу, я уже искал его так... Печать... Проклятая печать!" - ручка кресла хрустнула под пальцами. Ничего и никого он сейчас не найдет. Внезапно Франкенштейн почувствовал себя одновременно ослепшим и оглохшим. Вокруг была темнота, в которой он хорошо разбирал очертания предметов, даже мелкие детали, но все почему-то стало плоским, словно из них вынули душу. Звуки тоже вроде остались на месте, но он слышал их словно через толстый слой ткани. Попытавшись разогнать эту тяжелую муть, он вскочил с кресла, опрокинув его, и принялся зажигать свечи одну за другой.
Он не слышал Мастера. Не чувствовал. Совсем.
"Он вернется. Он обязательно вернется! Иначе не стал бы возиться с Печатью... Он решил наказать меня - что же, я приму это наказание!" - когда все свечи были зажжены, он растопил камин, поднял перевернутое кресло и сел напротив, глядя на огонь остановившимся взглядом.
Когда он открыл глаза, за окном медленно поднималось солнце. Угли в камине остыли, и он по-прежнему был в доме один.
В доме? Ему показалось, что он теперь один во всем мире. Мастер ушел. Да, раньше он уходил много раз, уходил надолго, но Франкенштейн всегда знал, где он, знал, что он делает, даже то, о чем думает Мастер, он очень хорошо знал, хотя никогда даже не пытался проникнуть в его мысли.
"Я даже сутки не могу выдержать так... Мастер, вы знаете, вы очень хорошо знаете, как и чем меня наказать!" Когда вернется Мастер? Он этого не знал. Может завтра, может и через год. Или через десять... Все мысли исчезли, в голове была гулкая серая пустота.
- Мастер...- тихо прошептал он. Лучше не думать, ни о чем не думать, собственное воображение может запросто свести с ума. Он скоро вернется. Надо успеть приготовить завтрак.
Сколько завтраков, обедов и ужинов, нетронутых, есть не хотелось совершенно, он просто выкинул в мусорную яму? Он не помнил, не думал об этом. Все делалось по инерции, заученные, отточенные движения. День, вечер, утро. День...
Серебряное блюдо полетело в стену.
- Мастер! Простите меня! Я не могу так больше!- собственный крик резанул по ушам, он выскочил на улицу, долго бродил по окрестностям, не понимая, куда и зачем он идет. Пока не понял, что уже несколько часов ходит вокруг своей лаборатории.
...Дверь он попросту вышиб. Остановился на пороге, подобрал с пола брошенную тетрадь, несколько раз перелистнул страницы.
- Из-за тебя все... - прошипел он сквозь зубы и снова швырнул проклятую тетрадь в стену. Еще один удар - и тяжелый стол раскололся на несколько частей.
- Мастер!!! Я... Я сорву эту Печать, вы слышите?! Я разнесу тут все в мелкую пыль, я буду рвать в клочья ваших ненаглядных людишек, пока вы не придете просто хотя бы для того, чтобы меня убить! Вы слышите?!!
Треснула стена.
"Печать? Да даже этого не надо..." - он расхохотался, снес одним ударом несущую балку, превратил сложные приборы в груду залитых шипящей жидкостью осколков, потолок прогнулся, камни и пыль посыпались на голову.
"Вот так! Никому! Это больше все равно не нужно! Никому! Ненавижу!"
Стены с грохотом рушились вокруг, между обломками уже набирали силу языки пламени. Он крушил все, до чего смог дотянуться. Когда от места, в которое он вложил столько сил и труда, остались одни полыхающие руины, Франкенштейн рухнул на колени и закрыл лицо руками.
- Мастер... Я никогда больше... Ни за что моя рука не коснется этой мерзости. Я даже думать об этом не буду... Пусть Печать, пусть я вообще состарюсь и умру, только вернитесь... - он сам не слышал своего хриплого шепота.
- Ты больше не ученый, Франкенштейн. Не "колдун", не "алхимик"... Ты... Ты никто...
Вернувшись в пустой дом, он напился в хлам. На него слабо действовал алкоголь, но запасов, которые он держал в доме, хватило на пару дней. Потом... Потом он не помнил, как вышел оттуда, где бродил... Какие-то лица иногда проявлялись в сознании, пьяные крики, женщины, звон разбитой посуды. Он пропил, наверное целое состояние, когда почувствовал, что видеть человеческие лица ему просто невыносимо. Но... Домой тоже было нельзя, этого вынести просто не будет сил.
...Дверь он тогда, когда уходил, даже не прикрыл. Он не смог заставить себя зайти внутрь. И так было понятно, что там такая же глухая и бездонная пустота. Хотелось уйти. Просто идти и идти, пока не упадет, ведь если идти куда-нибудь, может, он наконец найдет Его? Ведь где-то Он должен быть! И Франкенштейн пошел. Просто пошел, не разбирая дороги. Больше у него ничего не осталось.
Лес был старым и тихим. Его, лес, ничего и никогда не волновало. Деревья, которые поднялись над землей наверное тогда, когда он был еще ребенком, о чем-то медленно шептались между собой. Он слушал этот шепот, и от него становилось как-то спокойнее, увереннее и легче. Как будто они, эти деревья, знали правильную дорогу.
Мастер сидел на камне возле старого, почти засохшего дуба. Франкенштейн даже не удивился, просто подошел и присел рядом на корточки.
- Я посадил дерево. Видишь?
Действительно, возле ног Мастера, приподняв опавший лист, из земли высовывался маленький, но уже вполне узнаваемый росток.
- Дерево?!... Вы посадили желудь и ждали пока он прорастет?!
- Да. Я сам положил его в землю, прикрыл листьями и он вырос, - в голосе Мастера слышалась такая гордость, что Франкенштейн глупо улыбнулся и нагнулся над пробивающимися наружу резными листочками.
- Так вы... Все время были здесь?
- Конечно. Я ждал тебя, хотел показать. Ты же любишь дубы, я знаю.
"Прощен... Я прощен... Как это вообще может быть? Мастер простил меня, он... С самого начала знал, что простит меня?..
- Мастер... - он протянул руку к ростку, но на половине пути его ладонь сжали тонкие, невероятно сильные пальцы.
- Мастер! Как... Как вы могли подумать... Я просто хотел потрогать его...
- Я знаю, - легкая улыбка скользнула по лицу Ноблесс, - Давай просто посмотрим.
Франкенштейн промолчал. Осторожно сжал руку в ответ и почувствовал, как кровь снова бежит по венам.
"Смотреть, как растет дерево? По-моему, отличная идея."
Бета: Эльвер
Персонажи: Франкенштейн, Кадис Этрама Д. Райзел
Название: Доверие
Фэндом: Noblesse
Дисклеймер: все принадлежит авторам Son Jae Ho и Lee Gwang Su
Рейтинг: R
Жанр: Драма?..
Предупреждения: Ангст, выяснения отношений.
От автора: Кто-то плохо себя ведет...
читать сюда
Дверь закрылась, и Франкенштейн остался в лаборатории один. Отшвырнув тетрадь с записями, он стукнул кулаком по столу так, что на гладкой поверхности зазмеились трещины.
"Идиот! Как можно было так по-дурацки попасться? Увлекся... Не заметил, как он..."
В ушах все еще эхом отдавался голос Мастера: "Я запечатываю твою силу".
"Печать... Правильно, так мне и надо, сам виноват, впредь буду умнее. Рано или поздно он снова начнет мне доверять, и тогда... Тогда посмотрим, в этом мире полно людей и укромных уголков, а пока..."
Что делать "пока" он понятия не имел. Сначала надо было выйти из "рабочего состояния", той стадии погружения в свои расчеты, когда мир вокруг просто переставал существовать, когда остановить поток мысли не могло даже прямое попадание метеорита.
"У Мастера это получилось," - Франкенштейн усмехнулся, но усмешка вышла невеселой. На самом деле надо было срочно найти Мастера, он наверняка очень сильно расстроен, и надо... надо что-то с этим делать!
"Почему он меня до сих пор не убил?"- тяжелая дверь лязгнула, когда ученый повернул ручку запечатывающего ее наглухо механизма. Он не скоро сюда вернется, возможно, очень не скоро. Но не это было сейчас самым важным. Мысли о незаконченных исследованиях и прерванном эксперименте постепенно отходили на задний план.
"Главное сейчас застать его дома. Он обычно не может долго сердиться на меня, и я обязательно что-нибудь придумаю". Мысль не принесла облегчения. На этот раз он расстроил Мастера действительно сильно. Если честно, увидев его на пороге лаборатории, Франкенштейн ожидал всего, вплоть до смертельного удара. Печать на этом фоне показалась ему какой-то не особенно значительной формальностью, он чувствовал, насколько Мастера на самом деле разозлили его действия. Но что он мог сделать? Если его захватывала какая-то идея, то остановиться он не мог почти физически. Сколько раз, терзаемый чувством вины, он бросал всю свою работу, уходил домой, проводя все свое время с Ним, с самым важным и нужным, с тем, без кого жизнь действительно была бессмысленной. Но все равно не выдерживал - неделя, максимум две, и он возвращался в лабораторию, не в силах справиться с собой.
"Неужели я и правда думал, что он ничего не заметит? Как можно было быть таким дураком?... Печать.. Может и вправду так будет лучше? Ну хотя бы... на время?"
С этими унылыми мыслями Франкенштейн дернул за резное медное кольцо и вошел в дом.
Было темно и тихо. Похоже, Мастер вообще сюда не заходил после того как оставил его в лаборатории. Франкенштейн всегда чувствовал его присутствие, сейчас на это привычное и родное ощущение не было и намека.
"Проклятье! Где он? Почему я ничего не ощущаю? Он просто не мог за это время настолько далеко уйти! Или... Он закрыл свой разум от меня?"
Вот это было совсем плохо. Франкенштейн почувствовал, как холодная рука постепенно, но уверенно сжимает его сердце. Мастер часто уходил, если был расстроен его поступками, просто хотел побыть один, но чтобы так... Чтобы закрыться от него наглухо... Такого еще не было.
Он прошел по лестнице наверх, в гостиную, упал в кресло и закрыл глаза. "Найти его! Прямо сейчас, где бы он ни был! Это не может быть далеко... Я смогу, я уже искал его так... Печать... Проклятая печать!" - ручка кресла хрустнула под пальцами. Ничего и никого он сейчас не найдет. Внезапно Франкенштейн почувствовал себя одновременно ослепшим и оглохшим. Вокруг была темнота, в которой он хорошо разбирал очертания предметов, даже мелкие детали, но все почему-то стало плоским, словно из них вынули душу. Звуки тоже вроде остались на месте, но он слышал их словно через толстый слой ткани. Попытавшись разогнать эту тяжелую муть, он вскочил с кресла, опрокинув его, и принялся зажигать свечи одну за другой.
Он не слышал Мастера. Не чувствовал. Совсем.
"Он вернется. Он обязательно вернется! Иначе не стал бы возиться с Печатью... Он решил наказать меня - что же, я приму это наказание!" - когда все свечи были зажжены, он растопил камин, поднял перевернутое кресло и сел напротив, глядя на огонь остановившимся взглядом.
Когда он открыл глаза, за окном медленно поднималось солнце. Угли в камине остыли, и он по-прежнему был в доме один.
В доме? Ему показалось, что он теперь один во всем мире. Мастер ушел. Да, раньше он уходил много раз, уходил надолго, но Франкенштейн всегда знал, где он, знал, что он делает, даже то, о чем думает Мастер, он очень хорошо знал, хотя никогда даже не пытался проникнуть в его мысли.
"Я даже сутки не могу выдержать так... Мастер, вы знаете, вы очень хорошо знаете, как и чем меня наказать!" Когда вернется Мастер? Он этого не знал. Может завтра, может и через год. Или через десять... Все мысли исчезли, в голове была гулкая серая пустота.
- Мастер...- тихо прошептал он. Лучше не думать, ни о чем не думать, собственное воображение может запросто свести с ума. Он скоро вернется. Надо успеть приготовить завтрак.
Сколько завтраков, обедов и ужинов, нетронутых, есть не хотелось совершенно, он просто выкинул в мусорную яму? Он не помнил, не думал об этом. Все делалось по инерции, заученные, отточенные движения. День, вечер, утро. День...
Серебряное блюдо полетело в стену.
- Мастер! Простите меня! Я не могу так больше!- собственный крик резанул по ушам, он выскочил на улицу, долго бродил по окрестностям, не понимая, куда и зачем он идет. Пока не понял, что уже несколько часов ходит вокруг своей лаборатории.
...Дверь он попросту вышиб. Остановился на пороге, подобрал с пола брошенную тетрадь, несколько раз перелистнул страницы.
- Из-за тебя все... - прошипел он сквозь зубы и снова швырнул проклятую тетрадь в стену. Еще один удар - и тяжелый стол раскололся на несколько частей.
- Мастер!!! Я... Я сорву эту Печать, вы слышите?! Я разнесу тут все в мелкую пыль, я буду рвать в клочья ваших ненаглядных людишек, пока вы не придете просто хотя бы для того, чтобы меня убить! Вы слышите?!!
Треснула стена.
"Печать? Да даже этого не надо..." - он расхохотался, снес одним ударом несущую балку, превратил сложные приборы в груду залитых шипящей жидкостью осколков, потолок прогнулся, камни и пыль посыпались на голову.
"Вот так! Никому! Это больше все равно не нужно! Никому! Ненавижу!"
Стены с грохотом рушились вокруг, между обломками уже набирали силу языки пламени. Он крушил все, до чего смог дотянуться. Когда от места, в которое он вложил столько сил и труда, остались одни полыхающие руины, Франкенштейн рухнул на колени и закрыл лицо руками.
- Мастер... Я никогда больше... Ни за что моя рука не коснется этой мерзости. Я даже думать об этом не буду... Пусть Печать, пусть я вообще состарюсь и умру, только вернитесь... - он сам не слышал своего хриплого шепота.
- Ты больше не ученый, Франкенштейн. Не "колдун", не "алхимик"... Ты... Ты никто...
Вернувшись в пустой дом, он напился в хлам. На него слабо действовал алкоголь, но запасов, которые он держал в доме, хватило на пару дней. Потом... Потом он не помнил, как вышел оттуда, где бродил... Какие-то лица иногда проявлялись в сознании, пьяные крики, женщины, звон разбитой посуды. Он пропил, наверное целое состояние, когда почувствовал, что видеть человеческие лица ему просто невыносимо. Но... Домой тоже было нельзя, этого вынести просто не будет сил.
...Дверь он тогда, когда уходил, даже не прикрыл. Он не смог заставить себя зайти внутрь. И так было понятно, что там такая же глухая и бездонная пустота. Хотелось уйти. Просто идти и идти, пока не упадет, ведь если идти куда-нибудь, может, он наконец найдет Его? Ведь где-то Он должен быть! И Франкенштейн пошел. Просто пошел, не разбирая дороги. Больше у него ничего не осталось.
Лес был старым и тихим. Его, лес, ничего и никогда не волновало. Деревья, которые поднялись над землей наверное тогда, когда он был еще ребенком, о чем-то медленно шептались между собой. Он слушал этот шепот, и от него становилось как-то спокойнее, увереннее и легче. Как будто они, эти деревья, знали правильную дорогу.
Мастер сидел на камне возле старого, почти засохшего дуба. Франкенштейн даже не удивился, просто подошел и присел рядом на корточки.
- Я посадил дерево. Видишь?
Действительно, возле ног Мастера, приподняв опавший лист, из земли высовывался маленький, но уже вполне узнаваемый росток.
- Дерево?!... Вы посадили желудь и ждали пока он прорастет?!
- Да. Я сам положил его в землю, прикрыл листьями и он вырос, - в голосе Мастера слышалась такая гордость, что Франкенштейн глупо улыбнулся и нагнулся над пробивающимися наружу резными листочками.
- Так вы... Все время были здесь?
- Конечно. Я ждал тебя, хотел показать. Ты же любишь дубы, я знаю.
"Прощен... Я прощен... Как это вообще может быть? Мастер простил меня, он... С самого начала знал, что простит меня?..
- Мастер... - он протянул руку к ростку, но на половине пути его ладонь сжали тонкие, невероятно сильные пальцы.
- Мастер! Как... Как вы могли подумать... Я просто хотел потрогать его...
- Я знаю, - легкая улыбка скользнула по лицу Ноблесс, - Давай просто посмотрим.
Франкенштейн промолчал. Осторожно сжал руку в ответ и почувствовал, как кровь снова бежит по венам.
"Смотреть, как растет дерево? По-моему, отличная идея."
@темы: character: Rai | Cardis Etram D. Raizel, character: Frankenstein | Director Lee, fan: fiction
-
-
09.11.2011 в 11:48Люблю эти специфичные отношения между слугой и господином)
-
-
09.11.2011 в 11:52-
-
09.11.2011 в 11:58-
-
09.11.2011 в 12:02-
-
09.11.2011 в 12:06В общем ещё раз аплодирую вам за чудесный фик и удаляюсь,пока голова цела)
-
-
09.11.2011 в 12:19-
-
09.11.2011 в 13:18-
-
09.11.2011 в 15:28-
-
09.11.2011 в 15:32-
-
09.11.2011 в 23:55хочу ещё)
-
-
10.11.2011 в 08:20-
-
10.11.2011 в 09:24Solvaig, Ну... Я бы все таки не назвал это действительно мягким. Хотя, конечно, не убил, да) По сути, сама печать и не была наказавнием, да что то мне подсказывает, что и не наказывал никогда Райзел Франкенштейна...
Тот сам с этим прекрасно справлялся)-
-
10.11.2011 в 11:43-
-
10.11.2011 в 12:55-
-
10.11.2011 в 17:15